Правило п.1 статьи 574 ГК РФ соответствует общему положению, закрепленному п.2 ст.159 ГК: любая сделка, исполняемая в момент ее совершения по общему правилу не требует облечения в письменную форму (как известно, реальный договор дарения всегда является именно такой сделкой).
Из этого правила непосредственно в законе установлены изъятия, перечисленные в пп.2 и 3 этой статьи.
Соблюдения простой письменной формы требуют все консенсуальные договоры дарения. Договоры дарения недвижимости, подлежащие государственной регистрации в порядке, предусмотренном Законом о государственной регистрации, должны быть составлены в виде единого документа. Правило, позволяющее юридическим лицам совершать в устной форме договоры дарения на сумму до 5 МРОТ, следует рассматривать как дополнительное изъятие из общего порядка, установленного ст.161 ГК, в соответствии с которым все сделки юридических лиц должны совершаться в простой письменной форме
Способы передачи подаренной вещи практически аналогичны способам передачи имущества по договору купли-продажи. Нет причин исключать из круга этих способов и передачу вещи короткой рукой (т.е. путем изменения правового основания фактического владения, которое уже имеется у одаряемого в наличии), и передачу с сохранением фактического владения у бывшего собственника.
По сравнению с требованиями закона к форме договоров купли-продажи жилых помещений (п.2 ст.558 ГК) нормы гл.32 ГК не предусматривают квалификацию незарегистрированного договора дарения жилья как незаключенного. Следовательно, правовые последствия из такого договора возникнут немедленно после совершения его в письменной форме, однако для окончательного достижения цели договора потребуется его регистрация одновременно с регистрацией перехода права собственности на объект недвижимости.
Несоблюдение требования о письменной форме договора дарения влечет его ничтожность в случае, установленном ч. 3 ст. 574.
В случае заключения в устной форме договора об обещании дарения юридическое значение будет иметь только подтверждение достигнутого соглашения в будущем посредством совершения реального договора дарения. При несоблюдении установленной формы договоров дарения недвижимости или договоров с участием юридических лиц фактическая передача имущества в дар повлечет приобретение одаряемым права собственности на подаренное лишь после совершения договора "постфактум" в надлежащей форме либо по давности владения.
Правило п.1 ст. 575 о запрещении дарения следует применять с учетом установленного п.2 ст.37 ГК запрета опекунам дарить имущество подопечных без предварительного разрешения органов опеки и попечительства.
Таким образом, совершить обычный подарок от имени малолетнего без такого разрешения могут лишь его родители. Дарение имущества малолетних или признанных недееспособными подопечных на сумму свыше 5 МРОТ недопустимо даже при наличии согласия органов опеки и попечительства.
Работники учреждений, перечисленных в п.2 ст. 575, могут являться одновременно государственными служащими, что влечет распространение на них дополнительных ограничений.
Пункт 3 ст.575 иногда рассматривается как позволяющий государственным служащим получать подарки в связи с их должностным положением стоимостью, не превышающей установленного данной нормой размера. Это неверно с точки зрения систематического толкования закона. Статья 11 ФЗ "Об основах государственной службы Российской Федерации" от 31 июля 1995 г., являющегося по отношению к ст.575 ГК специальным законом, подлежащим приоритетному применению, без каких-либо оговорок запрещает государственным служащим получать от физических и юридических лиц вознаграждения (подарки, денежное вознаграждение, ссуды, услуги, оплату развлечений, отдыха, транспортных расходов и иные вознаграждения), связанные с исполнением должностных обязанностей, в том числе и после выхода на пенсию.
В соответствии с "Общими принципами служебного поведения государственных служащих" , государственным служащим запрещено совершать действия, связанные с влиянием каких-либо личных, имущественных (финансовых) и иных интересов, препятствующих добросовестному исполнению должностных (служебных) обязанностей; они должны соблюдать установленные законом ограничения для государственных служащих; воздерживаться от поведения, которое могло бы вызвать сомнение в объективном исполнении государственным служащим должностных (служебных) обязанностей.
Наконец, ст.290 УК рассматривает в качестве взятки любое имущество или выгоды имущественного характера, полученные должностным лицом за соответствующие действия (бездействие) в пользу взяткодателя. Такова и судебная практика по делам о взяточничестве . На оценку действий должностного лица может повлиять разве что п.2 ст.14 УК, исключающий уголовную ответственность за малозначительные действия, однако такая оценка производится в каждом конкретном случае и не ориентирована на фиксированные размеры вознаграждения.
Поскольку гражданское законодательство не может вторгаться в сферу публично-правового регулирования, отменять или изменять существующие в нем запреты и ограничения, п.3 ст. 575 не должен применяться к ситуациям, возникающим при осуществлении государственной службы, как противоречащий другим федеральным законам. Не допускаются любые сделки, прямо или косвенно направленные на вознаграждение государственных служащих за действия, входящие в круг их служебных обязанностей, либо за так называемое "общее благоприятствование по службе", независимо от их размера.
В принципе допустимо распространение п.3 ст.575 на случаи вручения госслужащим подарков от коллег, товарищей по работе к юбилеям, памятным датам, т.е. "в связи с их должностным положением", однако из-за доверительного, корпоративного характера таких взаимоотношений они, как правило, едва ли могут стать предметом спора. Таким образом, в данном случае вследствие специфических отношений внутри трудового коллектива, которые не поддаются жесткому правовому урегулированию, указанная норма по существу оказывается невостребованной.
Норма, запрещающая дарение в отношениях между коммерческими организациями, вполне оправданна в условиях рыночной экономики, поскольку позволяет пресекать различного рода финансовые махинации и злоупотребления в хозяйственной сфере. В то же время вполне допустимо безвозмездное предоставление предпринимателями имущества некоммерческим юридическим лицам; отдельным гражданам или целым категориям потребителей как в виде подарков, так и посредством установления льготных условий оплаты товаров, работ, услуг; освобождения от отдельных обязанностей и т.д.
Особое значение с усложнением рыночных отношений приобретает оборот имущественных прав. Отсутствие условия о возмездности предоставления имущества в виде уступки права требования, принятия на себя долга, прощения долга, освобождения от обязанности непосредственно в соответствующих соглашениях между хозяйствующими субъектами далеко не всегда свидетельствует об отсутствии встречного предоставления от другой стороны. Такие договоры должны квалифицироваться как договоры дарения только в случае, когда может быть опровергнута презумпция их возмездности (п.3 ст.423 ГК).
В арбитражной практике вопрос о подлинной природе договоров об уступке имущественных прав решается неоднозначно. В одних случаях суды считают, что признаком дарения права может служить только очевидное намерение совершить безвозмездную сделку, явно вытекающее из самого договора цессии . В другом случае при сходной ситуации суд посчитал достаточным для квалификации уступки права требования как дарения отсутствие непосредственно в тексте договора условия о каком-либо встречном предоставлении . Позиция ВАС, выраженная в последнем решении, представляется более взвешенной.
Необходимость отыскания признаков встречного предоставления за уступленное право в массиве хозяйственных взаимосвязей коммерческой организации при возможности последней пассивно ссылаться на презумпцию возмездности любого договора, по сути, парализует запрет, установленный п.4 ст. 575 ГК РФ.
Это не отвечает интересам борьбы с финансовыми злоупотреблениями, актуальность которой постоянно возрастает (так, участились случаи явно злонамеренных и фиктивно возмездных уступок прав требования к предприятиям с целью последующего возбуждения в отношении них процедуры банкротства). В то же время отнюдь не всякое прощение долга, освобождение от обязанности в иной форме следует квалифицировать как дарение, признаком которого всегда выступает намерение дарителя создать имущественную выгоду в хозяйственной сфере одаряемого.
Если коммерческая организация сумеет подтвердить, что ее действия были обусловлены иным экономическим интересом, основания усматривать в сделке признаки дарения отпадут.
Недопустимо в отношениях между коммерческими организациями заранее оговоренное освобождение контрагента от оплаты по договорам, которые ГК определяет исключительно как возмездные (напр., договоры кредита и складского хранения).
Соотношение п.1 ст.576 и ст.294-298 ГК, определяющих пределы ограниченных вещных прав государственных унитарных предприятий и учреждений на закрепленное за ними имущество, может быть истолковано двояко:
1) юридические лица могут совершать сделки дарения в соответствии с правилами, предусмотренными п.1 ст.576, поскольку эта норма выступает по отношению к положениям части первой ГК в качестве специального закона;
2) правила части первой ГК исключают возможность применения п.1 ст.576 в полном объеме, т.е. разрешают дарение с согласия собственника (вне зависимости от суммы сделки):
а) государственными унитарными предприятиями на праве хозяйственного ведения - любого имущества, как движимого, так и недвижимого;
б) учреждениями - лишь имущества, приобретенного за счет предпринимательской деятельности и учтенного на отдельном балансе.
В связи с отсутствием четко выработанной позиции арбитражных судов по данному вопросу руководителям юридических лиц, совершающих сделки по дарению закрепленного за ними имущества, следует учитывать не только запрет, установленный в п.4 ст.575 ГК, но и высокую вероятность квалификации судами сделок, не подпадающих под названные две категории, как ничтожных со всеми вытекающими из этого последствиями.
Положение п.2 ст.582 ГК, как относящееся лишь к принятию пожертвований, не влияет на необходимость соблюдения запретов и ограничений дарения.
Общая совместная собственность может возникать лишь по основаниям, прямо предусмотренным в законе. ГК называет два таких случая - общая собственность супругов и общая собственность членов крестьянского (фермерского) хозяйства.
Пункт 2 ст.576 воспроизводит правило ст.253 ГК, устанавливающее презумпцию наличия согласия всех сособственников на распоряжение находящимся в совместной собственности имуществом вне зависимости от того, кем из них совершается сделка.
Действительность такой сделки может быть оспорена по мотиву отсутствия у совершившего сделку необходимых полномочий только в случае если осведомленность об этом другой стороны в сделке доказана.
В силу п.3 ст.253 ГК действующим законодательством могут быть установлены иные правила регулирования отношений отдельных видов совместной собственности. Примером такого специального регулирования является п.3 ст.35 СК, в соответствии с которым для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации, необходимо получить согласие другого супруга.
Дарение в виде предоставления имущественных прав или освобождения от обязанностей осуществляется с учетом требований норм, регулирующих перемену лиц в обязательствах и исполнение обязательств третьими лицами.
В соответствии со ст.26, 28 ГК несовершеннолетние граждане вправе выступать одаряемыми по договорам, не требующим нотариального удостоверения и государственной регистрации; несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет, кроме того, с согласия своих родителей (усыновителей) и попечителей могут принимать в дар и иное имущество. Самостоятельно распоряжаться имуществом, поступившим в собственность несовершеннолетних, они смогут только после получения дееспособности в полном объеме. Несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет вправе совершать любые сделки, в том числе и дарения, с согласия своих родителей, усыновителей или попечителей, а также самостоятельно распоряжаться своими заработком, стипендией и иными доходами, осуществлять авторские права (таким образом, нет формальных препятствий для безвозмездной уступки несовершеннолетним права использования результата интеллектуальной деятельности; опорочить такую сделку можно будет лишь при выявлении иных оснований ее недействительности).
Специальным законодательством могут быть установлены дополнительные ограничения дарения. Так, в особом порядке осуществляется дарение оружия, объектов, представляющих особую историческую и культурную ценность, имущественных паев в сельскохозяйственных предприятиях и ряда других объектов .
Как и ст.573 ГК, норма ст. 577 – отказ от исполнения дарения, рассчитана исключительно на консенсуальные договоры дарения.
Безвозмездный характер договора позволяет признать приоритет интересов дарителя, условия жизни которого изменились, над интересами лица, которому обещан дар. Кроме того, правило, установленное этой нормой, восходит к общему положению ст.451 ГК о возможности расторжения договора в случае существенного изменения обстоятельств, из которых стороны исходили при его заключении.
В то же время неисполнение консенсуального договора дарения, не обусловленное названными в ст.577 обстоятельствами, влечет обязанность дарителя возместить другой стороне в договоре убытки, в том числе в случае фактической невозможности исполнения договора.
Изменение обстоятельств, позволяющее дарителю отказаться от исполнения договора, может быть вызвано утратой или значительным снижением заработка или иного дохода, имевшегося у него на момент заключения договора; вступлением в брак, рождением ребенка; выявлением у него заболевания, требующего расходов на лечение. Эти изменения должны носить непредвиденный характер. Обязательным условием допустимости отказа от исполнения договора является невозможность дарителя совершить обещанные действия без существенного снижения уровня его жизни.
В случае обращения одаряемого с требованием о понуждении к исполнению договора бремя доказывания оснований для отказа от исполнения возлагается на дарителя.
Основанием для расторжения договора в одностороннем порядке может послужить недостойное поведение одаряемого, варианты которого перечислены в п.1 ст.578 ГК.
Если даритель в консенсуальном договоре дарения погиб в результате умышленных действий одаряемого, наследники дарителя вправе не исполнять перешедшую к ним в порядке универсального правопреемства обязанность передать дар.
В отличие от расторжения консенсуального договора дарения отмена дарения предполагает изъятие по предусмотренным законом основаниям из имущественной сферы субъекта уже находящегося в его собственности имущества; таким образом, правила ст.578 являются своеобразным дополнением к нормам гл.15 ГК.
Пункт 1 ст.578 содержит исчерпывающий перечень вариантов недостойного поведения одаренного лица, которые позволяют поставить вопрос об отмене дарения.
К ним относятся: лишение жизни дарителя, причинение ему любых телесных повреждений (вне зависимости от степени их тяжести) и покушение на жизнь дарителя или его близких. Покушение может проявиться либо в виде причинения физического вреда (в судебной практике по уголовным делам принято считать опасным для жизни тяжкий и средней тяжести вред здоровью), либо в организации посягательства. Причинение вреда здоровью и покушение на жизнь могут иметь место в рамках любых насильственных преступлений, в том числе корыстных.
Буквальное толкование п.1 ст. 578 приводит к выводу, что действия, позволяющие дарителю отменить дарение, должны быть совершены одаряемым умышленно.
Таким образом, под эти действия не подпадают неосторожные действия, а также действия лиц, лишенных на момент их совершения гражданской дееспособности - малолетних в возрасте до 14 лет и лиц, признанных недееспособными. ГК не устанавливает в качестве условия отмены дарения уголовно-судебную преюдицию, однако факт совершения одаряемым недостойных действий должен быть подтвержден либо вступившим в законную силу приговором суда по уголовному делу, либо судебным решением, вынесенным в порядке гражданского судопроизводства.
Хотя эта норма предусматривает необходимость обращения в суд для отмены дарения только в случае гибели дарителя, ненадлежащего обращения с подаренной вещью и дарения во время процедуры банкротства, следует сделать вывод о том, что судебное решение об отмене дарения необходимо и во всех остальных случаях, поскольку речь идет о принудительном прекращении права собственности одаряемого.
Решение суда в резолютивной части должно содержать, помимо констатации отмены дарения, обращенное к одаряемому требование вернуть дарителю предмет дарения.
Если одаряемый после вступления в законную силу судебного решения об отмене дарения совершит умышленные действия, результатом которых становится невозможность исполнения решения суда и изъятия у одаряемого предмета дарения (отчуждение его другому лицу, уничтожение, потребление и т.д.), его стоимостной эквивалент может быть взыскан с одаряемого по правилам гл.60 ГК как неосновательное обогащение, поскольку правовые основания для реализации правомочий собственника у одаряемого уже отсутствовали.
Сложнее обстоит дело в ситуациях, когда невозможность возврата предмета дарения умышленно вызвана одаряемым до вступления в законную силу решения суда, прекращающего его право, т.е. тогда, когда он продолжает оставаться собственником спорного имущества. При наличии умысла одаряемого на распоряжение подаренным (его уничтожение, потребление) из-за опасения лишиться указанного имущества в связи с совершением им ранее недостойных действий такое поведение одаряемого может рассматриваться как злоупотребление правом, а стоимость подаренного может быть взыскана с него в пользу дарителя. Невиновные, а равно неосторожные действия одаряемого, в результате которых возврат в натуре предмета дарения стал невозможным, не могут служить основанием для взыскания с него стоимости спорного имущества.
Возможна отмена дарения в отношении не только вещей в натуральном выражении, но и имущественных прав. Лишение переданного права в порядке отмены дарения возможно, но только если это требование носит длящийся характер и продолжает существовать в данный момент. Это касается и случаев дарения посредством освобождения одаряемого от обязанности перед дарителем и принятия дарителем на себя обязанности одаряемого перед третьим лицом. Дарение, совершенное посредством прощения долга, не может быть отменено, поскольку прощение долга прекращает существовавшее ранее обязательство.
Ненадлежащее обращение с подаренной вещью, создающее угрозу ее гибели, может повлечь отмену дарения лишь при значительной неимущественной ценности вещи для дарителя. Бесхозяйственное содержание подаренных культурных ценностей и жилых помещений, ненадлежащее обращение с подаренными домашними животными при отсутствии у дарителя неимущественного интереса в их сохранении могут повлечь прекращение права собственности только по общим основаниям, предусмотренным ст.240, 241 и 293 ГК.
Статья 78 Закона о несостоятельности расширяет в сравнении с п.3 ст. 578 возможности заинтересованных лиц по оспариванию сделок дарения имущества несостоятельных юридических лиц и индивидуальных предпринимателей.
Такая сделка может быть оспорена в суде внешним управляющим или кредитором, если она влечет предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами и совершена после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и (или) в течение шести месяцев, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом.
Возмещение вреда, причиненного недостатками подаренной вещи, возлагается на дарителя в порядке внедоговорной ответственности.
В отличие от иных договоров о передаче имущества в собственность, обязательства из которых прекращаются надлежащим исполнением, включая исполнение условий о качестве, комплектности товара и т.д., договор дарения исполняется непосредственно в момент его совершения, т.е. одновременно с передачей дара.
Поэтому обязанность дарителя возместить вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу одаряемого гражданина, существует в рамках нового - деликтного - обязательства, возникающего в момент наступления вредоносных последствий в имущественной сфере одаряемого.
Таким образом, ответственность дарителя, не предупредившего одаряемого об известных ему, но не очевидных для одаряемого недостатках предмета дарения, наступает не в случае выявления таких недостатков, а лишь при условии причинения этими недостатками вреда.
Такой порядок с учетом безвозмездности приобретения одаряемым подаренного имущества вполне оправдан. Дав согласие на принятие дара, имеющего недостатки, препятствующие его использованию, но не причиняющие вреда, одаряемый во всякое время может отказаться от права собственности на подаренное без ущерба для своей имущественной сферы.
В качестве вреда имуществу одаряемого могут рассматриваться, напр., необходимые расходы на уничтожение (утилизацию) подаренной вещи в связи с выявлением ее скрытых недостатков.
Вред, причиненный любыми недостатками подаренного имущественной сфере юридических лиц, в отношении которых законодатель презюмирует более высокий, чем у граждан, уровень их хозяйственной предусмотрительности, возмещению не подлежит.
В случае возникновения судебного спора одаряемому предстоит доказать наличие причиненного вреда и его причинно-следственной связи с нахождением подаренного в имущественной сфере пострадавшего, а также то, что недостатки подаренной вещи не связаны с ее эксплуатацией после передачи и что они не могли быть выявлены в момент совершения договора при обычном уровне заботливости и осмотрительности (в частности, доказать, что их выявление требовало специальных познаний в определенной области); даритель же должен будет опровергать презумпцию виновности своего поведения.
Редакция нормы ст. 580 ГК РФ не дает оснований для ее расширительного толкования или применения по аналогии к ситуациям дарения в виде предоставления имущественных прав либо освобождения от обязанностей.
Очевидно, в данном случае имеет место квалифицированное умолчание законодателя, поскольку такой акт дарения по определению не может повлечь ухудшения имущественного положения одаряемого; худшей для него перспективой является невозможность (в должном объеме либо вообще) извлечь имущественную выгоду из безвозмездно приобретенного права.
Единственное, о чем может идти речь в таком случае, - это требование к дарителю о возмещении морального вреда по общим правилам ст.151, 1099 ГК, если попытка одаряемого реализовать дар причинила ущерб его чести, достоинству или деловой репутации.
Интересы одаряемого в случае их нарушения могут быть наиболее надежно защищены его обращением с требованием о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатка подаренного товара, работы или услуги, не к дарителю, а непосредственно к продавцу или изготовителю (подрядчику, исполнителю) на основании ст.1095 ГК и положений Закона о защите прав потребителей.
Речь идет о дарении вещей, приобретенных в розничной торговой сети, а также о договорах, содержанием которых является выполнение работы или оказание услуги, оплаченной дарителем, специализированной организацией в пользу одаряемого.
Правила, ст. 581 ГК РФ, определяющие судьбу консенсуального договора дарения в случае смерти одаряемого или дарителя до исполнения договора, установленные в ст. 581 ГК РФ, носят диспозитивный характер и могут быть изменены договором об обещании дарения.
Безвозмездность договора дарения предполагает особое персонифицированное отношение к личности кредитора со стороны дарителя, которому далеко не безразлично, кого конкретно он одаривает.
Именно поэтому законом в качестве обычного последствия прекращения правосубъектности одаряемого при наличии у него правопреемника (смерти гражданина или реорганизации юридического лица) предусмотрено прекращение договора.
В то же время право одаряемого требовать передачи обещанного ему дара нельзя отнести к категории прав, неразрывно связанных с личностью кредитора, переход которых в порядке цессии прямо запрещен ст.383 ГК. Поэтому уступка права такого требования одаряемым другому лицу не позволяет дарителю, по смыслу закона, отказаться от исполнения договора.
Для наследников (правопреемников) дарителя перешедшая к ним в порядке правопреемства обязанность исполнить обещание дарения, наоборот, не носит персонифицированного характера, ничем не отличаясь от прочих имущественных обязанностей правопредшественника. Поэтому общим правилом в данном случае является сохранение консенсуального договора дарения в силе.
Ликвидация юридического лица - участника консенсуального договора дарения до исполнения договора влечет прекращение договорного обязательства в соответствии со ст.419 ГК.
Похожие рефераты:
- Требования ГК РФ к форме договора дарения
Правило п.1 статьи 574 ГК РФ соответствует общему положению, закрепленному п.2 ст.159 ГК: любая сделка, исполняемая в момент ее совершения по общему правилу не требует облечения в письменну...- Предмет договора дарения
Предмет договора дарения должен быть в нем ясно обрисован.
Обещание подарить все свое имущество или часть его без указания на конкретный предмет в виде вещи, права или освобождения о...- Свойства договора дарения
Основным свойством договора дарения является его безвозмездность, т.е. наличие имущественного предоставления только от одной стороны - дарителя.
Наличие встречного имущественного предо...- Стороны договора дарения
Сторонами договора дарения могут быть граждане, юридические лица и государство – как дееспособный субъект гражданского права. Однако это положение вызывает в юридической литерат...- Содержание договора дарения.
Дарение - это один из немногих договоров, в котором определяющую роль играют не имущественные интересы, а моральные мотивы, ими на момент заключения договора руководствуется даритель.
...
|
Дипломные работы 
